ЛУЧШЕЕ СРЕДСТВО ОТ БЕССОННИЦЫ.
ПРЕДУПРЕЖДЕНИЕ: СОБЛЮДАЙТЕ ДОЗИРОВКУ. ЗА СЛУЧАИ ЛЕТАРГИИ ИЛИ КОМЫ Я ОТВЕТСТВЕННОСТИ НЕ НЕСУ.
ВСЕ СОБЫТИЯ И ПЕРСОНАЖИ ВЫМЫШЛЕННЫЕ
Сегодня мы ходили на прогулку. За мной увязалась Дымка. Из-за неё я не могу уходить так далеко, как мне бы хотелось.Шёл довольно сильный дождь. Потом вдруг проглянуло солнышко.
Как всегда, снимая фильм, я слишком торопилась. Ну нет у меня терпения. Поют птицы. В сыром, свежем воздухе разливаются обалденные весенние запахи. Такой покой. Жаль, фотография не передаёт этого, как и всей красоты неохватного взором пейзажа.
Повсюду расцвела камелия, нарциссы.
Пещерка, в которую я люблю забираться и сидеть в ней, слушая глухой гул камня. В ней я чувствую себя такой защищённой. В неё хорошо укрывать во время сильных порывов ветра и дождя. Я залезаю в неё спиной. Там есть такой выступ, на который можно сесть. Гранит холодный и влажный.
Вы уже видели эту глыбину, через которую пророс мощный куст. Деревом его не назвать, так как по сути нет ствола, а только крепкие ветки, растущие из одного корня.
Скоро и деревья покроются нежной зеленью. А пока они такие кружевные, пастелевые.
Соседская камелия. Она мощно разрослась. Уж не знаю, сколько ей десятков лет. Может и больше века. Красная камелия и белая растут так близко, что разросшись образовали одно раскидистое, двухцветное дерево. Мы переехали в ноябре. Тогда меня поразило обильное цветение белой половины камелии.
Нарсциссы у моего дома. Они здесь растут везде. Мне кажется, что даже когда их не сажаю, они сами вырастают. Во всяком случае эти нарцисы уж точно никто не сажал.
А это мои камелии. Довольно жидкие. Эта часть сада по большей части в тени. Сколько я ни сажала тенелюивых растений, они не приживаются. Здесь царит грибок. Уже который год пытаюсь от него избавиться. В ближайший сужой день опять обработаю сад. Совсем сухие дни здесь правтически не бывают. Постоянная смена дождя и солнца. Мне такой климат по душе.
Розы, увивающие стену, постепенно прорастают. Как и вьющаяся гортензия.
Кроме того, вы можете найти уже написанные части на этой странице. Здесь
Глава 27. Эти навязчивые мужчины…
После разговора с Агатой Лайла зашла в комнату, переоделась для прогулки, ответила не мейлы, сделала необходимые звонки и с чистой совестью пошла пройтись и обдумать происходящее. Ей лучше думалось во время ходьбы. В голове у неё была полная сумятица. Скелет, о котором рассказывала Агата, который исчез таким же странным образом, как и появился. Утопленница – по всем признакам Велма, которая сначала оказалась в подвале, а потом ещё и «погибла» в аварии. Хотя, что указывает на то, что труп в подвале принадлежал Велме? Лайла верила своим сотрапезницам. Инстинкт, который выручал её во многих опасных ситуациях, никогда её не подводил. И всё же дамы чего-то не договаривали. Особенно Марта была такой «тихушницей». Вот и сейчас, где она была? Почему не завтракала с ними? Вообще-то, Лайла поняла, что может доверять подругам. Например, при спуске в подвал она могла бы попросить Марту и Агату сопроводить её. Ведь её одну могли просто пристукнуть в любой момент. И ведь никто не знал о её планах. Пусть дамы бы просто постояли на шухере. Ей так было бы спокойнее. Лайла привыкла работать в одиночку, рассчитывать только на себя. И она поняла, что ей надо учиться доверию. В личной жизни ей это стало удаваться благодаря мужу. Так Лайла решила, что впредь будет планировать свои действия с Мартой и Агатой. И вообще, при первой же возможности они соберутся вместе для мозгового штурма.
Тут она краем глаза заметила вдали Марту и Чака. «Что-то у них там намечается», - не без лёгкой ревности подумала Лайла. Уж очень был хорош Чак. И в тот же момент Лайла подумала о своём муже. Ей стало так тепло на душе. Она вспомнила, что при первой же встрече, она с удивлением отметила, что в нём сочеталось всё, что она любила в мужчинах. Низкий, бархатный голос, рост, длинные ноги. Даже его животик, который она обычно не любила в мужчинах, был такой располагающий, уютный. Он выдавал человека, который любит вкусно поесть. И правда, её муж так вкусно готовил! «С таким мужем не нужно ходить в Мишленовские рестораны», - говаривала свекровь Лайлы в адрес своего мужа. Свёкор и приобщил сына с раннего возраста к утончённой гастрономии. Помимо всех вышеперечисленных качеств, муж Лайлы был музыкантом и поэтом, обладал мягким чувством юмора, и в довершение всего, разделял увлечение Лайлы психологией и эзотерикой! Такого подарка Лайла, с годами ставшая реалисткой, от жизни уже не ожидала.
Такие приятные раздумья Лайлы были вдруг прерваны: «Прекрасная дама гуляет в одиночестве?», - сказанные жидким, старческим голосом. «Да, люблю одиночество. Поэтому я и выбрала это место для прогулки», - ответила раздосадованная вторжением Лайла, еле скрывая раздражение. Её собеседник – немолодой, кругленький мужчина среднего роста, с маленькими пронзительными глазками, одетый несколько вычурно для обычной прогулки (на толстой шее мужчины был шёлковый голубой шарфик, под которым блестела золотая цепочка, а на голове торчала шляпа, на безымянном пальце – сосиске он носил массивный серебряный перстень). Мужчина был седой, с усами и бородой. От него сильно пахло одеколоном. «Разрешите представиться, - сказал он церемонно, - Жорж. Меня зовут Жорж! А это – Грей!» Только тут Лайла заметила небольшую собачку, смирно сидевшую у ног хозяина. Лайле почему-то стало жаль Грея.
«Хороший сегодня выдался денёк», - сказал навязчивый собеседник, не обращая внимания на явно недовольный вид Лайлы. «Вы из пансионата. Я видел Вас с двумя дамами, не менее прекрасными. Знаете ли, люблю красивых женщин. Раньше, - сказал он, оглаживая усы, - я был большой охотник до прекрасного пола. Да. Немало сердец я разбил». Лайла пыталась скорее отделаться от Жоржа, но не тут-то было. Он не давал ей и слова вставить. В конце концов Лайла смирилась со своей участью. Тем более, что болтовня Жоржа позволяла ей сделать паузу в активной мозговой деятельности. «Сейчас я на пенсии. Хотя иногда не прочь подработать. Меня пригласили сюда для устройства ежегодного праздника. Я остановился в этом пансионате. Животных сюда не пускают, но мне сделали исключение, как это часто бывает. Да...так вот, женщины любили меня. Помню, была одна африканка. Этакая пантера с гибким и шелковистым телом. Как она страдала, когда я бросил её из-за одной китаянки, хрупкой и нежной, словно дрезденская фарфоровая статуэтка». У Лайлы в голове только пронеслось: «Какая нелепица. Китаянка и дрезденский фарфор. Какое странное сочетание». «А потом была ещё эта француженка. Глупая, ревнивая, но с шармом. Как она была искусна в любви.», - продолжил Жорж самодовольно. «Господи! Только скабрёзных деталей его личной жизни мне не хватало», - подумала Лайла, удивляясь тому, что до сих пор не развернулась и не пошла прочь. «У меня такая удивительная судьба, - продолжал Жорж, - До пенсии я работал на космодроме, название которого, само-собой, строго засекречено. Да-да». «Космонавтом?», - спросила Лайла с издёвкой, которую, впрочем, собеседник не заметил. И оглядела его кругленькую маленькую фигуру, коротенькие ножки и узкие плечики человека, который никогда не занимался спортом. «Я был физиком – главным инженером. Когда я только приехал на космодром, там практически ничего не было. Степь и разруха. Персонал, вроде бы высококвалифицированный, но все как один воры и лентяи. Вот я у них порядок и навёл. Всего через десять лет это было показательное предприятие. Сам президент меня поздравлял. Орден мне вручил «За особые заслуги». До сих пор помню, как он обнял меня сердечно и сказал так просто, без излишних церемоний: «Жорж. Я, да и вся страна тоже, мы восхищаемся твоими талантами. Я ведь уже хотел космодром этот закрывать. А ту вдруг ты, откуда ни возьмись. Спасибо тебе, дорогой! Даже страшно себе представить, что было бы с нами, со всем нашим народом без таких героев, как ты». Лайла слушала Жоржа и думала, а не сбежал ли он из психушки. Ну да ладно. Сбежал и сбежал. Лишь бы буйным не был.
«А раньше, до моей работы в области космических исследований, я был танцором балета. Попросту говоря «балеруном». Тут на Лайлу напал приступ смеха. Она представила себе Жоржа в белых обтягивающих штанах, крутящего фуэте или эффектно носящего по сцене балерину. Она сделала вид, что закашлялась, прикрываясь носовым платком. «Ну-да, ну-да, я лауреат многих международных конкурсов танцоров балета», - добивал Лайлу Жорж. «Помню, Рудольф Нуриев просил меня показать, как я делаю «батман фондю» и научить его. Как он потом благодарил меня. Он даже отметил меня в своей речи перед английской королевой. Так и сказал: - «Без Жоржа я бы никогда не достиг таких высот».
«Грей тоже, небось, победитель собачьих выставок?», - спросила Лайла. «Нет. Грей хороший, но заурядный пёс». Грей, поняв, что речь идёт о нём, завилял хвостом и потянулся мордой к Лайле.
«Вот теперь я художник и ставлю постановки. В живописи у меня особенно хорошо выходят портреты. Я очень точно передаю характер человека. Мои портреты вскрывают самые глубокие, потаённые секреты его души. А скоро я поставлю у этого прекрасного озера самую лучшую постановку, которую только могли задумать великие режиссёры современности».
Жорж продолжал в том же духе. И полиглотом он был, и музыкантом, и поэтом. «Интересно, а кем он не был?» - подумала Лайла, уже ускорив шаг почти до бега. Жоржа такое бегство «Прекрасной Дамы» не остановило. Ещё долго Лайла слышала за спиной его дребезжащий голос.
Глава 26. К чему могут привести разговоры с подругой.
Марта сладко потянулась в постели. Послеобеденный сон дома она себе не позволяла, но на отдыхе можно всё. «Эх, первые две недели,
когда вернусь домой, придется носить свои объемные льняные платья в стиле бохо,
чтобы скрыть уже заметные лишние килограммы. Нет, хватит валяться, надо бы
пойти на прогулку». Однако, вместо того, чтобы вскочить и снова куда-то
побежать, Марта, потянувшись, лениво взяла в руки смартфон.
- Ало, Лора, привет. Что сейчас делаешь?
- В данный момент разговариваю с тобой, хотя работы с твоим отъездом мне прибавилось. Что там происходит в вашем пансионате? Тут
журналисты на все лады смакуют подробности автокатастрофы, случившейся с
постоялицей «Пигмалиона», э… как там её, Велмой кажется.
- Знаешь, я не особо вникаю во все эти подробности. Этим занимаются мои новые подруги - этакие любознательные фифы, которых хлебом не
корми, а дай порассуждать, понырять, полазить…
- Ха, ты хочешь сказать, что наша Марта теперь только и знает, что дышит воздухом и читает книги, сидя в шезлонге?
- Нет, конечно, но я всё-таки поняла, что приехала
отдыхать, а не совать нос во все дела.
- Тогда, видно, моя информация тебя не заинтересует, -
Лора ехидно хмыкнула на том конце провода, - я о кладбище недалеко от вашего
«Пигмалиона». Мне кое-что удалось про него узнать.
Марта быстро вскочила на ноги. Сонное состояние вмиг улетучилось, и она нервно спросила:
- Что тебе удалось узнать?
- Ну вот, узнаю прежнюю Марту, - хохотнула сослуживица, -
ладно, расскажу. Рылась я тут вчера в одном архиве, касающимся тех земель, где
ты сейчас обитаешь. Не по работе рылась, а так, любопытства ради. Просто
хотелось узнать что-либо о прежних хозяевах замка. Информации крайне мало, что
странно, ведь семья была явно знатной и не бедной. У меня даже создалось
впечатление, что архив словно «почистили». Ну, ты же помнишь те случаи с
исчезновением документов…
- Да, конечно, продолжай.
- В середине 19 века владел теми местами некий барон, ну,
знаешь, из тех, которых по номерам считают. Этот «номер седьмой» увлекался
алхимией, был знатным путешественником, а ещё и таксидермистом. Короче говоря,
разносторонняя личность. В нашем архиве сохранилась записка садовника, текст
которой я записала: «Господин, сегодня в кустах я нашел любимицу госпожи,
Лизетту. Бедное животное уже не дышало. Сообщить госпоже об этом я не решился,
а вам оставляю в мастерской тело собаки, чтобы вы сами решили, что с ним
делать». Марта, этоневероятно, но сохранился ответ барона садовнику. Не
знаю, почему уж они там записками обменивались, но ответ гласил: «Луи, похорони
Лизетту на кладбище домашних животных. Делать чучело из любимицы моей Элизы я
не стану, да и лучше сообщу ей об этом позже. Спасибо за службу, мой друг». И
вот тут я столкнулась с ещё одной странностью, ведь жену того седьмого барона
звали вовсе не Элиза, а, будешь смеяться, как и тебя – Марта. Значит, эта
Элиза, которую садовник называет госпожой, выходит любовница? Хотя, это мои
догадки. Кажется, что пока ты там, на месте, тебе стоит сходить на то кладбище,
иначе ведь потом жалеть будешь…
Марта, слушая рассказ Лоры, уже натягивала на себя джинсы, придерживая ухом телефон.
- Ты права, спасибо, Лора, я уже бегу туда, пока ещё светло. Всё, пока, созвонимся позже.
Надев объемную кофту и джинсовую куртку с короткими рукавами, Марта наспех соорудила на голове свой любимый «конский хвост» и
побежала в сад через вход для персонала. В саду она снова увидела Чака. «Да,
давно я с тобой не пересекалась, но сейчас не до тебя».
- Марта, привет. Куда так спешишь? Снова хочешь пройтись к развалинам, или другая идея?
- Чак, не хочу тебя отвлекать, я и правда спешу
прогуляться, пока не стемнело, - неопределенно бросила Марта.
- Не нравится мне твой настрой, может мне составить тебе компанию?
У Марты в голове быстро пронеслась прошлая прогулка к кладбищу, знакомство с Жоржем, а так же то, как она осталась одна в лесу и была
рада возвращению собаки этого напыщенного режиссёра предстоящего праздника.
«Раз я была тогда так рада собаке, то почему бы мне сейчас не пойти туда в
компании садовника»,- подумала она, но вслух сказала:
- Идем, но, как я понимаю, тебя снова придется ждать,
пока уберешь свои инструменты.
- Нет, идем сейчас, иначе возвращаться придется в
темноте, да и на кладбище ты не увидишь самого интересного.
- Расскажи о нём… О кладбище… Что интересного там может
быть?
- Там не чувствуется скорби, там всё очень красиво, если
уж так можно говорить о таком месте. Среди пары могил местной знати, довольно старых,
украшенных красивыми скульптурами, есть несколько захоронений монахов давно
забытого упраздненного монастыря. Парочка деревенских богатеев тоже каким-то
образом нашла последнее пристанище на этом маленьком погосте. Не иначе,
заплатили немало за такую честь. Но не это главное… Не одну сотню лет в
небольшом овраге рядом с кладбищем принято было хоронить домашних питомцев.
Собачки, кошечки, горностаи – все эти мелкие твари, которых накопилось много за
сотни лет существования некрополя. А какие им ставили памятники! От скромного
камня до настоящего метеорита с выгравированной эпитафией, вроде «Любимая Жужу,
пусть в собачьем раю тебе будет весело». Да ты сама скоро увидишь. Зря вот
только в кроссовках идешь. И я, дурак, не подумал тебе сапоги предложить.
- В такой тёплый день ты мне хотел предложить сапоги?
- Марта, места там глухие, дорожки никто для такой важной персоны не расчистит, а там, где заброшенные места, там в наших краях
рассадники змей. Но не бойся, я как мангуст вцеплюсь в любую тварь, которая
посмеет на тебя броситься!
«Смешной какой! С такими нелепыми признаниями когда-то
давно ко мне обращался Серж, но в семейной жизни такие порывы быстро сходят на
нет, сменяясь более глубоким чувством, а тут такая пылкость, такой горящий
взгляд», - Марта немного смутилась, но старалась не подать виду, что лесть
садовника ей приятна.
Тем временем они подошли к скромной ограде кладбища, покрытой плетущимся диким виноградом, который только начинал отходить от зимней
спячки. «Почему меня тянет к таким местам? Я не историк, я просто архивариус, а
кладбища посещаю в любом месте, куда меня заносит. Не знаю я тут никого, но желаю
узнать, как жил человек, о чем думал…», - Марта с трудом находила возможность
хоть как-то пройти по когда-то ровной центральной аллее, ведущей от входа к
оврагу. Чак вёл её именно туда.
- Вот, мы на месте, - сказал он, указывая на череду небольших памятников, напоминающих кладбище в миниатюре.
- Знаешь, у многих царственных особ были такие места, где они с помпезностью хоронили своих домашних животных. Я видела одно такое, когда
ездила в туристическую поездку в Гатчину. Кажется, это было место, которое императрица
Екатерина решила использовать для своих, ушедших на облака, собак. Место
называлось «собственный садик» и располагалось прямо рядом с дворцом.
- Не знаю, я там никогда не был. Давай пройдем вдоль центральной дорожки и пора уже возвращаться.
С этими словами Чак, взяв Марту под локоть, помог ей спуститься в овраг, где было уже совсем темно и им пришлось включить фонарики
на смартфонах.
- Смотри, Чак, как красиво, - она показала спутнику на
каменный бюст собаки, под которым был большой валун с одной лишь надписью «Lizett», - мне кажется, что я видела на сегодня достаточно,
идем обратно.
Чак как-то странно посмотрел на Марту и, ловко взяв её снова под руку, потянул вверх, к выходу из некрополя. «Мы с тобой ещё
объяснимся и ты расскажешь, что же ищешь в нашем замке».
Кроме того, вы можете найти уже написанные части на этой странице. Здесь
Глава 25. Утренний звонок.
Один день прошел у Агаты спокойно, как у настоящей отдыхающей, в сладостном безделье. Она ходила на процедуры (массаж воротниковой
зоны был просто восхитителен), купалась в бассейне и, лежа в кровати, читала
истории о разных замках.
А вот утро следующего дня выдалось заполошным. Не успела
она почистить зубы, как позвонил муж.
- Агата, у тебя все в порядке?
- Да! А в чем дело?
- Что у вас там происходит?
- У кого – у нас? Что происходит?! Ничего не происходит! Я хожу на процедуры, гуляю, читаю, иногда беседую с приятельницами.
Познакомилась с двумя очень милыми дамами.
- Агата, я тебя знаю! Стоит только оставить тебя одну,
как ты что-нибудь учудишь или куда-нибудь влезешь.
- Никуда я не лезу. Что, собственно говоря, произошло?
Не могла же Агата рассказать супругу о поиске волшебных деревьев, находке костей и нырянии в ледяное озеро за исчезающими трупами.
- Сегодня ночью, в пятидесяти километрах от пансионата
«Пигмалион», на дороге, ведущей к городу N, попал в аварию автомобиль. Водитель, видимо, нарушил
скоростной режим и не справился с управлением. На крутом повороте он съехал с
дороги и врезался в дерево. Автомобиль загорелся и в огне погибла гостья
пансионата. По версии пожарных, она не смогла выбраться из машины, так как у
нее заклинило дверцу, - зачитал муж новость.
- Первый раз слышу. Все тихо, правда я еще не ходила на завтрак. А почему столько шума из-за автомобильной аварии?
- Погибшая была совладелицей фирмы «Велма и сыновья».
- Кто? Велма?
- Значит, ты все-таки что-то знаешь, - грозно констатировал супруг.
- Ничего я не знаю! Велма была моей соседкой, уехала, якобы два дня назад, совершенно неожиданно. И прихватила мои солнечные очки!
Правда, я их потом нашла.
- Понятно, - успокоился муж.
- Жалко Велму. Я не была с ней знакома, видела только несколько раз. Отдых и лечение, у нее, видимо, не задались. Выглядела она очень
плохо. Может болела, или еще что-нибудь.
О том, что она утащила ключ и вломилась в чужой номер, Агата не созналась бы супругу ни за какие коврижки.
- «Не задался!» Это мягко сказано. Будь осторожнее, дорогая! Будешь возвращаться, вызови такси, пусть тебя отвезут в аэропорт.
- Попрошу отвезти на машине пансионата, здесь есть такая услуга.
- А вот этого как раз не надо делать. Твоя соседка как
раз ехала на машине пансионата.
- Ой, глупости! Я ведь не сама поеду, меня водитель повезет. И что ты так разволновался? Разбилась на машине, с кем не бывает. Вся
такая больная села за руль и ночью помчалась по незнакомой дороге. Я поеду днем
и с водителем.
- Ладно, ладно! Я ведь переживаю за тебя!
– Не волнуйся, осталась всего неделя. Стало совсем тепло, скоро буду загорать у озера. В воду не полезу! – От воспоминаний Агату
передернуло. – Здесь еще праздник намечается.
- Веселись! Пока!
- Пока!
Агата пригладила волосы, натянула на себя первую, попавшуюся
под руку, одежду и понеслась на завтрак.
За столом сидела Лайла, какая-то немного задумчивая и
опечаленная.
- Доброе утро! Что-то случилось?
- Доброе! Помнишь, в тот день, когда я видела
утопленницу, а потом ты ее искала, на озере были рабочие и лодка?
- Да, возились какие-то. Когда я второй раз пришла, на пляже уже никого не было.
- А я видела, как они возвращались и тащили в подсобку что-то, завернутое в брезент. И мне показалось это очень подозрительным. Только
они могли вытащить утопленницу, пока ты бегала за купальником.
- Точно! Только они. Чужие бы сюда не прошли, да и никаких чужих на территории мы не видели.
- Вчера я решила проверить подсобку и кухню. Ночью, когда
уже никого не было, и света в окнах уже ни у кого не было, я вскрыла дверь.
- Ужас!
- В брезенте была Велма. Мне показалось, что кто-то идет,
я выключила фонарик и тихонько ушла.
Лайла вспомнила белую опухшую руку с синими ногтями. Ей
стало немного нехорошо.
- Лайла, ты такая смелая!
- Марта опять нам не поверит!
- А придется! Потому что сегодня под утро нашли труп
Велмы.
- Где?
Агата насладилась своим триумфом.
- Она разбилась на машине и труп сгорел. Мне муж позвонил,
рассказал. Интересовался, что у нас тут происходит.
- А что это про Велму вдруг в новостях рассказали? Авария и авария, таких по несколько штук в день бывает. Правда, машина загорелась. Но
тоже как бы не сенсация.
- Так это не просто Велма, а совладелица фирмы «Велма и
сыновья».
- Ах, вот в чем дело! – и Лайла схватилась одной рукой за
другую.
- Я все никак не могла сообразить, что мне имя Велма
напоминает.
Она показала Агате свою кисть. На безымянном пальце было
надето необычное и очень красивое кольцо.
- Мне муж подарил на годовщину свадьбы! – похвасталась Лайла.
- Он знает, что я люблю необычные вещи, не такие как у всех. Эта ювелирная фирма очень небольшая, но старинная. Они изготавливают, в
основном, кольца, но иногда им в пару браслет или серьги. Браслет или серьги
только по желанию клиента, а кольца одинаковые делают не больше пяти штук, или
под заказ.
- Как интересно! То есть, Велма – ювелир?
- Не обязательно. Фирму основали больше ста лет назад. Владелец назвал ее в честь любимой жены, ну и сыновья у него еще были.
Лайла сняла кольцо и показала Агате на внутренней стороне
клеймо в виде латинской буквы V.
- С тех пор старшую девочку в семье называли Велмой и она
обязательно являлась совладелицей фирмы. Такая вот у них фишка.
- Интересно, а у Велмы были дети? Муж то у нее точно был.
- Не знаю. Я так подробно в историю фирмы не вникала. Запомнила просто, когда муж подарил кольцо и рассказывал о нем и этой фирме.
Многие покупают такие необычные кольца еще и из-за такой интересной истории.
- А что, это очень богатая семья?
- Конечно, не бедные. Но и не такие миллиардеры, чтобы о них все знали и на каждом углу узнавали.
Агата с Лайлой замолчали и занялись завтраком. Каждая думала о чем-то своем. Агата первой нарушила молчание:
- Знаешь, а ведь теперь не установишь, как действительно умерла Велма. Труп-то сгорел. И Марта опять нам не поверит.
- Может быть и не поверит. Но как объяснить где была Велма целых два дня? Ехала пятьдесят километров двое суток на большой скорости?
Каталась кругами по окрестным дорогам?
- Но ведь будет расследование, наверное. Спросят, когда
она уехала. И что хозяева скажут: «Два дня назад взяла у нас машину до
аэропорта и ездила на ней до посинения, а мы даже не побеспокоились, куда
машина пропала».
- Они тут наврут, не дорого возьмут. Все тут повязаны. И хозяева, и садовник, и даже библиотекарша.
В комнате без окон сидели двое. Мужчина с аристократичным
худым лицом, обращаясь к своему собеседнику, сказал:
- Не думал, Иштван, что мне придется жить в своём замке в потайной комнате.
- Но, Георг, мы с Эрикой предлагали тебе лучшие комнаты в пансионате.
- Нет, нет! Я не хочу появляться на людях, не могу себе позволить, чтобы меня узнали. Старик Шон хоть и нем, но не слеп!
- Как знаешь, Георг, - ответил ему Иштван, теребя нервными тонкими пальцами свою чёрную взлохмаченную шевелюру.
Тот, к кому доктор обратился, назвав его Георгом, встал с кресла и подошел к картине, на которой был изображен замок в окружении парка.
- Да, красивым было когда-то моё родовое гнездо. Жаль, не увидел я его во всей красе, на мой век выпало увядание замка. А вы неплохо с Эрикой
тут раскрутились! Рад, что деньги, что я вам дал, пошли на пользу, да ещё и
продлили жизнь этого дома…
- Ты приехал посмотреть, как мы применили твой щедрый дар, или с какой-то другой целью? - озабоченно спросил Иштван.
Аристократ невесело усмехнулся и с некоторой долей снисходительности ответил:
- Не бойся, Иштван, я не потребую от вас освободить
замок, не нужны мне и проценты с ваших доходов. Я никогда не лез в ваш бизнес и
лишь решил, что рецепт эликсира молодости, оставленный в нашей семье прадедом,
должен «жить» и дальше. Его ты используешь в своей практике, но даже эти
результаты мне не интересны. Мне нужно гораздо больше! Я хочу купить удалённый
остров в океане и жить там, вдали от всех и вся…
- Остров, - шепотом сказал доктор, - для покупки острова
не хватит дохода даже от десятка таких пансионатов, как «Пигмалион». Да и как
же твоя практика, клиенты?.. Ты так успешен в своей адвокатской деятельности,
что не сможешь всё бросить и удалиться на какой-то остров…
- Эх, Иштван, был бы остров и деньги! К черту я бы послал тогда всю мою практику вместе со всеми клиентами. Я снова дома, чтобы
приблизить свою мечту.
- Боюсь, я до сих пор тебя не понимаю. И не понимал, по сути, всегда. Ты бросил университет ещё на первом курсе, так как стать медиком
тебе не хотелось, хотя твой отец видел тебя продолжателем дела деда и прадеда.
Ты поругался с отцом, который мог дать тебе в жизни многое. Ты всего добился
сам, став известным адвокатом, но теперь, сдаётся мне, ты хочешь невозможного.
Георг, поясни, какую ещё «потайную» комнату ты откроешь в замке?..
- Иштван, мне приятно, что ты помнишь о моей детской игре
в открытие «потайных» комнат. Но теперь речь не о детских играх. Ладно, я тебе
всё расскажу. Ты знаешь, что мой прадед был не только знаменитым для своего
времени медиком и алхимиком, но ещё и заядлым путешественником. Из одной такой
поездки, кажется в Бразилию, он привёз россыпь огромных изумрудов, которые
решено было оставить без огранки. Мой дед видел эти камни, когда их изредка
извлекали из обычного металлического сундука, который позже прятали, намекая,
что найти сундук поможет Портрет Дамы. Ты знаешь, что ссоры в нашей семье
привели к катастрофе. Дед не общался с моим отцом, своим сыном, и мой отец
после того, как я бросил учиться на медика, сказал, что больше никогда в жизни
не захочет видеть меня. Мы почти помирились лишь за час до его кончины. Я
приехал к нему, когда он уже совсем задыхался. Увы, ничто его уже не могло
спасти, а продлевать жизнь смертельно больному было бесчувственно. Буквально за
пятнадцать минут до смерти отец сказал, что найти изумруды и восстановить замок
надлежит мне, и что тайну их места хранит Портрет Дамы. Я знаю этот портрет, не
раз смотрел на красивое и властное лицо женщины в старинном наряде, но теперь
только понимаю, что портрет как-то должен указать на тайник с ценнейшими
изумрудами, аналогов которым, судя по семейному преданию, нет в мире.
- Интересно, что же это за изумруды?
- Ты каждый день ходишь мимо них, не обращая внимания.
Доктор удивленно посмотрел на хозяина замка, слегка прищурив глаз, будто говорил с пациентом, а не старым приятелем и с недавних
пор благодетелем. «Я хожу мимо изумрудов и не обращаю на них внимания! Он что,
совсем рехнулся, этот богатей, который сначала отказывается от того, что ему
даёт знатное происхождение, а потом так крепко хватается за слабую нить, что
может привести к богатству».
- Иштван, я вижу, что ты мне не веришь, потому давай пройдем в зеленую гостиную и вместе взглянем на портрет. Мы можем это сделать
незаметно, не наткнувшись на постояльцев пансионата?
- Георг, в старинные покои замка вход постояльцам закрыт, хотя не удивлюсь, если эти три проныры туда сунут свои любопытные носы.
- Ты о ком? - удивленно спросил Георг.
- Знаешь, высокий сезон у нас летом и зимой. Весной,
когда дамы ещё испытывают надежду, что расцветут, как розы, стоит лишь им
облить себя маслами и лосьонами разными, у нас не так многолюдно. Мы с Эрикой
решили сдавать комнаты любителям свежего воздуха и тишины. В этот раз приехали
три совершенно разные дамы, но во второй же вечер они познакомились. И это трио
– просто катастрофа! Одна уже хочет исследовать часовню с вашей семейной
усыпальницей, другая гуляет в рубашке ночью по саду, а третья… Даже не знаю,
стоит ли тебе рассказывать о той проблеме, что меня особенно тревожит в связи с
этой третьей, любительницей заплывов в холодной воде…
- Нет, Иштван, оставь ваши проблемы при себе, мне и своих хватает.
Доктор, немного помедлив, приглашающим жестом указал хозяину замка на дверь, за которой скрывалась винтовая лестница, ведущая вниз.
Эта лестница в толще стены соединяла секретные покои с когда-то парадными
залами замка. Анфилада комнат уходила вдаль, но мужчины свернули в небольшую
гостиную с зеленым гобеленом на стене, изображающим похищение сабинянок,
диванами с зеленой обивкой и персидским зеленым ковром на полу. На каминной
полке со столешницей из розоватого мрамора, как раз отбил час бронзовый купидон
на старинных часах с колоколом. В самом тёмном углу комнаты над кадкой с
пальмой, висел огромный портрет.
- Вот она, наша Дама с её изумрудами, - сказал
удивленному доктору хозяин замка.
- Но где изумруды? Неужели эти огромные стекляшки, которые лежат в плетеной корзинке для рукоделия, и есть те самые камни?
- Да, это они, и теперь все мои мысли лишь о том, как их найти.
Доктор долго смотрел на Даму, которая взирала на него с полотна с какой-то лёгкой усмешкой.
- Я помогу тебе отыскать это сокровище, Георг. Ты прав, я часто в этой комнате отдыхал после проведенных процедур, часто смотрел на
усмехающуюся красотку, думал о том, каково было женщинам той эпохи пышных
платьев, но в плетеной корзине видел не иначе, как рукоделие со странными
камнями, похожими на мутные зеленоватые стекла. Кстати, смотри, а портрет-то
уже требует реставрации.
- Иштван, нельзя портрет выносить из замка.
- Может пригласить реставратора поработать здесь? Мне кажется, что в нижней части картины есть какие-то буквы, покрытые слоем темного
лака. С возрастом лак темнеет… Помнишь историю со знаменитым полотном
Рембрандта «Ночной дозор»? После чистки картины выяснилось, что там видны лучи
солнца и «Дозор» стал дневным, - впервые за время разговора доктор улыбнулся.
- Хорошо, у меня есть знакомый реставратор, которой я когда-то помог.
- Ещё одна женщина! Надеюсь, она хотя бы не любопытна!
Я - сумасшедший графоман. Ищу родственные души, которые хотели бы поделиться своими сокровищами, а может и создать всем вместе неизвестно что.
ОБЪЯВЛЕНИЯ
Тут меня запугали осторожные до паранойи люди, убеждая тщательно выдумывать имена и географические названия. Если Вы заметили, я уже начала заметать следы. К прототипам моих персонажей я отношусь с большой и нежной симпатией (завиляла я хвостом и подобострастно заглянула в глаза. Только руки лизнуть осталось).
